Свадебные обычаи разных регионов Крыма, моменты традиций, порой различающиеся, как небо и земля, в разных регионах Крыма, но являющиеся цветами одного букета — свадебного. Неординарные события в волшебный свадебный день и просто веселые истории, приключившиеся с женихом и невестой, — все, что было в жизни крымскотатарской на протяжении жизни в Средней Азии и уже здесь, в Крыму. Читайте.

История вторая

«Капризы» невестиной родни являлись неотъемлемой частью досвадебного периода, чуть ли не головной болью жениха, вплоть до свадьбы. Родителям невесты полагалось слегка «поломаться» по поводу и без повода.
Начиная с момента сватовства, родители невесты «капризничали», набивая цену своей дочке: она-де еще молода, замуж выходить рано и т.д. Сразу давать согласие выдать дочь замуж считалось чуть ли неприличным.
Потом не сходились во мнении, договариваясь о подарках.
Иной раз ТАК капризничали, что жених достигал температуры кипения.
Известный крымскотатарский писатель Аблязиз Велиев с супругой Шевкие в этом году отметили юбилей совместной жизни.
«Когда я женился, а это знаменательное событие произошло в Ташкенте 40 лет назад, 5 сентября 1970 года, — рассказал Аблязиз Велиев, — за день до свадьбы привезли мебель и приданое невесты, приехали ее родственницы, чтобы убрать и украсить комнаты в доме, где нам предстояло жить. Обычно для этой цели приезжают несколько женщин и один мужчина — чтобы было кому гвоздь забить, люстру повесить и т.д.
Целый   день   они   убирались,  расставляли  вещи  по местам, естественно,  попутно   «капризничали»   (смеется). Не хотели даже гвоздя забить бесплатно, требовали «подмазать»: «Мых дуваргъа кирмей!» («Гвоздь в стену не входит!») и ждали, когда им денежку   «залепят».   Пока   не «залепишь», ничего не делают (обычай же!). Ох и попал я тогда.
 С  моей   невестой   Шевкие  я познакомился на свадьбе родственников  (как  это часто  бывает). Она была совсем юная, мы сидели рядом, незнакомые совершенно, и она нечаянно опрокинула стакан с каким-то напитком прямо на меня, облила мою одежду. Конечно, давай извиняться!
В этот момент объявили «общий танец», смотрю, она собирается идти танцевать. Ничего себе! Я тут облитый сидеть должен, а она веселиться будет?! Говорю: «Э, нет! Так не пойдет! Стой! Пока моя одежда не высохнет, с этого места не сойдешь!» Она испугалась, думала, я ее всерьез ругаю (смеется). Вот так и познакомились.
Свадьба была во дворе моего дома в Ташкенте. Гостей позвали     столько, сколько могло поместиться во дворе —  человек двести было, в основном вся наша многочисленная родня из Новороссийска, Самарканда, Джамбула,
Бекабада, Каттакургана. Пригласили музыкантов из Чирчика, в группе были давул, зурна, аккордеон, кларнет, на трубе играл Раиф Алиев.
Когда привозят невесту, согласно обычаю, она не желает выходить из машины, родственницы заявляют: «келин къапы-дан сыгъмай», и ждут выкупа. Только получив выкуп — деньги, они открывают дверь, и невеста выходит.
В те времена балом, то есть свадьбой, «правили» сами музыканты, играли одну за другой народные мелодии, пели песни. Очереди на музыку не было, гости под любую мелодию по двое выходили к танцующим и «лепили» деньги. Кто хотел, заказывал песни, причем заказывали только народные, никто музыку не перебивал. Из европейских тогда была модной песня «Чингиз-хан», ее единственную и заказали. А так, музыка на нашей свадьбе звучала сплошь крымскотатарская. Ведущего как такового не было. Свадьбу открыл и поздравил нас писатель Юсуф Болат. Веселились всю ночь, никто не расходился, все ведь приезжие, из разных мест, сидели во дворе до утра, и музыканты до утра играли на заказ красивые старинные мелодии».